Вашему вниманию выжимка из интервью CEO публичной компании MicroStrategy Майкла Сэйлора для подкаста The Bitcoin Standard, который ведёт Сейфедин Аммус, автор одноимённой книги (в русском переводе – «Краткая история денег»). Интервью прошло вскоре после того, как компания приобрела биткойнов на $400+ млн, чтобы использовать их как свой основной резервный актив. Сэйлор публично заявил, что это попытка перевести его компанию на Биткойн-стандарт. В интервью обсуждается данный шаг и его отношение к Биткойну и Биткойн-стандарту.
Я знаю, что ты читал «Краткую историю денег». Что ты о ней думаешь? Какими были твои впечатления?
Эта книга взорвала мой мозг. Я считаю, что ты собрал все технические, экономические, мотивационные и прочие вопросы лучше, чем кто-либо ещё. Пожалуй, лучший комплимент, какой я могу тебе сделать, – это то, что после прочтения твоей книги я инвестировал в биткойн $425 млн.
Я считаю, что «Краткая история денег» – удивительная книга, потому что она помогла мне преодолеть препятствия, которые мешали понять, что суть не в том, чтобы купить побольше, а в том, чтобы кардинально изменить баланс компании. Мы изменили баланс таким образом, чтобы плыть под парусами Биткойна. Когда ликвидность вырастет, мы хотим быть на плаву, а не потонуть в этом море.
Многие люди в Биткойн-индустрии написали много интересного, но я считаю, что твоя книга представила всё очень убедительно. Так что, думаю, она больше всего повлияла на моё мышление. Она гениальна.
Книга разбила мои иллюзии насчёт денег. Особенно то место, где ты говоришь, что последнее десятилетие американская кредитно-денежная система расширялась на 7% в год. Пожалуй, мы привыкли думать, что если инфляция 2%, значит, и кредитно-денежная экспансия 2%, и мне и не приходило в голову, что даже в нормальные времена денежная масса увеличивается на 7% или 8% в год. Прочитав это, я понял, что одна из наших главных проблем в том, что мы держим слишком много наличности. Если у нас есть $500 млн наличности и мы ежегодно получаем после вычета налогов денежный поток $35 млн, что равно 7% от наличного баланса, это значит, что покупательная способность наших активов падает с такой же скоростью, с какой мы генерируем доход, так что мы не продвигаемся вперёд, сколько бы ни старались. Это стало большим откровением. И это было до 2020 г. Понятно, что после 2020-го всё изменилось.
Меня очень заинтересовало твоё обсуждение инфляции в подкасте Стефана Ливеры. Там ты говорил, что в экономике есть три типа товаров: 1) товары, ежегодно падающие в цене, – технологии и товары, требующие высоких первоначальных и низких дополнительных издержек; 2) товары, медленно растущие в цене, на 1-3% в год, – труд и земля, кроме самого высококвалифицированного труда и самой востребованной земли и недвижимости; и 3) востребованные, по-настоящему редкие товары, за которые люди соревнуются и которые могут расти в цене на 6-8%, а то и на 20% в год. Хоть я и обсуждал эту тему многие годы, я никогда не рассуждал в этом ключе. Так что мне интересно, писал ли ты где-нибудь об этом, или ты это где-то нашёл, потому что я собираюсь использовать это в своей следующей книге и хочу знать, на что мне ссылаться.
Тут всё сводится к правилу пропаганды: нельзя сказать людям, думать, но можно сказать, думать. Если повторять, что инфляция – это индекс потребительских цен (ИПЦ)» и что ИПЦ меньше 2%, все будут думать, что инфляции нет и будут ждать, когда же она появится.
Большое заблуждение – рассматривать число как скалярную величину. Инженеры и те, кто изучает гидродинамику, знают, что любое число – это вектор. И вектор может быть суммой разных составляющих. Если таких составляющих будет сотня, то можно получить сто разных уровней инфляции. Можно получить двух- или трёхмерный вектор. Векторное исчисление и гидродинамика – это достаточно сложно. Если я скажу: , и ты спросишь: , я отвечу: .
И я верил в ложь об ИПЦ, пока не прочитал твою книгу. Я понял, что всё, что я действительно хочу купить, растёт в цене. Образование и здравоохранение растут более чем на 2% в год. Дом на двух акрах в Майами-Бич, стоивший в 1930 г. $100 000, сейчас обойдётся в $20 млн. Он явно рос не на 2% в год. И тогда я стал рассуждать: недвижимость в Хэмптонс и на Манхэттене растёт не на 2%. И затем я пришёл к ужасающему наблюдению: облигации на $1 млн в 2010 г. приносили $50 000, а сегодня приносят лишь $5000. За 10 лет облигации выросли на 1000%, и если посчитать, то инфляция за последнее десятилетие получается 22% в год, и это было до наступления финансового кризиса. Тогда я понял, что уровень инфляции зависит от того, на чем ты фокусируешься.
Когда я в 2012 г. написал книгу «Мобильная волна», мой тезис заключался в том, что мобильные сети дематериализуют продукты и услуги. Это значит, что фотоаппараты, видеокамеры, проигрыватели дисков и кассет, кредитные карты и т. п., которые теперь заменяет ваш айфон, – всё это дематериализуется, и, следовательно, эти товары дефляционные и тяготеют к нулю. Apple – самая дорогая компания в мире, потому что она способна дёшево поставлять миллиардам людей дематериализованные продукты. Если измерять эти товары, то никакой инфляции не увидишь. Здесь нет переменных издержек. А где они есть? Если я дам тебе бумажку, предоставляющую тебе право больше не работать до конца жизни и иметь сколько угодно денег, – тебе понравится? Это нечто редкое – и оно будет расти в цене. Потому что Apple не может дематериализовать бесконечную власть и деньги. А именно это и есть Биткойн, верно? Бесконечная власть и деньги.
Источник: bitnovosti.com